Хадоходец[Полный текст c исправлениями на 09.12.2011] - Марат Сафин

Вадим парил в пространстве. Внизу, на поверхности висящего в пустоте куба происходило активное движение, подробности которого сверху были не видны, и Вадиму пришлось спуститься ниже.

На стального цвета поверхности куба, прямо в центре одной из его сторон, расположилась странного вида конструкция, с виду похожая на выпуклую линзу, повернутую сферической частью вверх и прибитую по центру громадным гвоздем с квадратной шляпкой, стороны которой были параллельны ближайшим граням куба. Больше всего это напомнило Вадиму древнюю башню со странной квадратной крышей. Время от времени из окружающего куб плотного облака вылетали и плавно спускались к шляпке прямоугольной формы объекты. При их приближении к конструкции, плоское навершие башни-гвоздя наливалось красным цветом, и, при соприкосновении с предметами, башня просто "втягивала" их в себя. Через несколько секунд после поглощения свечение крыши резко возрастало, становилось ослепляюще ярким и в какой-то момент накопившийся свет вырывался через торцы крыши и накрывал, как сеткой, всю плоскость куба. Свечение равномерно впитывалось в куб и процесс повторялся опять.

Решив рассмотреть процесс и конструкцию "башни" поближе, Вадим начал спуск, когда его "повело" в сторону. Попытки сопротивляться движению ничего не дали. Его уверенно несло к башне, и скорость движения постоянно росла. До навершия оставалось несколько метров, когда Вадим, испугавшись, что его размажет о твердую поверхность, выставил перед собой руки. Но удара не последовало. Зато Вадим почувствовал, что сознание начинает претерпевать непонятные метаморфозы, словно невидимый конструктор начал разбирать его на части, как дети разбирают игрушечные пирамиды из кубиков. Пугающее количество всевозможных ощущений — от детства, от первых ушибов, царапин, ожогов от костра, перелома руки в школе, боли от вырванного зуба, до похмельной болезни студенческих времен, все это было собрано и отделено в отдельную субстанцию. Эмоции — его страхи, фобии, чистое удивление, ярчайшая радость, глубокая нежность, всеобъемлющая любовь, сопливое сочувствие и всепоглощающие ненависть и ярость, вместе с сонмом других эмоциональных проявлений — тоже были быстро и четко отложены в сторону от общей массы. Предчувствия, алогичные поступки, совершенные им не потому, что так хотелось или было логично, а потому что так было надо, вся квинтэссенция этих странностей удостоились отдельного внимания конструктора. И мысли — невероятно интересные идеи, незаслуженно им забытые, разные логические конструкции, домыслы, многоходовые комбинации, оценки и аналитические выводы, все продукты мыслительной деятельности, совершенной Вадимом, оказались сами по себе, свободные от ощущений и эмоций. Вадиму казалось что он сходит с ума: цинично и со знанием дела его сознание расчленили на отдельные комплектующие. И чистота конечного продукта поражала Вадима. Ему становилось не по себе от ощущения той могучей силы, которая оказалась распылена им на мелочи и пущена по жизни на всякую ерунду. Процесс разборки тем временем подходил к концу. Разделенное на четыре части сознание развезло по разным сторонам прямоугольника башни и с силой выстрелило наружу. Части Вадима накрыли всю поверхность куба и его, словно воду начало втягивать внутрь. Впитываясь и проникая все дальше и глубже, Вадим ощущал, что разделенные части его сознания обретают свободу. И надежда на то, что в центре этого куба он обретет наконец независимость и возможность выбирать самому, дала Вадиму сил рвануться вперед. Чистота отдельных сфер сознания терялась, исчезала вместе с расстоянием до центра куба. Глубже, глубже, глубже… Решение загадки манило своей близостью, и, потянувшись, ставшим острым как скальпель вниманием, до точки равновесия куба, Вадим почувствовал/прочувствовал/осознал/реализовал самого себя. Вернул себе себя. Открыл глаза. Моргнул. Повернул голову. Тишина больничной палаты была стерильна. Пробежав внутренним вниманием по телу, Вадим отметил свою ужасную физическую форму. "Надо будет поработать над собой, а то запустил..".

Чувствовал себя Вадим замечательно. От боли, которая в прошлое его пробуждение была непереносима, не осталось и следа. Чистота, даже некая пустота разума была необычайно приятна. Внутри ощущалась невероятная готовность работать и двигаться вперед. Воспоминания об инциденте в хадо не дали Вадиму насладиться своими ощущениями и принесли чувство потери и беспокойства. Гарлонцы не объяснили, как пользоваться вживленными знаниями. И если процесс прошел нормально, то придется разбираться своими силами. О том, как именно Вадим вернулся обратно, что это был за куб, что вообще с ним произошло, он старался не вспоминать. Главное было то, что он вернулся в свое тело, и пусть вокруг него "дурка", лучше уж земная психушка, чем непонятная инопланетная сеть с кучей странностей. Воспоминания про странности вернули Вадима к насущному. Ему надо было встать и найти этого чертового старика, с которого и началась вся эта катавасия. Осторожно приподняв голову, а затем и туловище, Вадик аккуратно сел. В одиночной палате никого не было. Отсвет настольной лампы дежурного выбивался из под закрытой двери и полностью таял в темноте комнаты. Осмотрев себя Вадик обнаружил, что он одет в больничную пижаму и бос. Носков и тапок не было. Прошлепав к двери, он вышел в коридор и громко крикнул:

— Дежурный, а когда кормить будут?!

Голос разорвал тишину не хуже выстрела. Суматоха дежурного и срочно вызванного лечащего врача стали понятны во время последовавшей беседы. Оказалось, что когда его пришли забирать из камеры для буйных, он был без сознания. За него сразу принялись медики и врачи, но ничего не помогало. Сердце билось с частотой 2–3 удара в минуту и пульс практически не прощупывался, а реакции на болевые и другие нервные раздражения была близка к нулевой. Врачи констатировали состояние комы и поместили его в отдельную палату, где он и находился вот уже 12 дней. Вопросы врачей о том, что произошло и, возможно, стало причиной комы Вадим пропустил мимо ушей. А на встречный вопрос о том, зачем они пустили в камеру для буйных еще одного пациента служители эскулапа недоуменно пожали плечами — чего мол только в коме сумасшедшему не померещится.

В общем, через час после пробуждения Вадим, уже накормленный, лежал в своей обычной койке и расслаблено думал о том, что делать дальше. Неприятности фантастического путешествия уже начали подзабываться и казаться невероятным бредом, который, к счастью, уже закончился. И теперь нужно было заботиться о своем выходе из клиники. В своем успехе Вадим ни капли не сомневался и на этой успокоительной мысли заснул.

Оглядевшись вокруг Вадим зло сплюнул. "Твою мать!" — ничего больше на ум, при взгляде на знакомую панораму хадо, не пришло.

— Привет ученик. Понравилась прогулка? — голос сзади создавал ощущение де-жавю.

— Не очень. Может господин Учитель соблаговолит кое-что объяснить?

— Вижу что понравилась. И вопросы появились. А еще говорят, что шоковая терапия вредна для здоровья! Да, видели бы тебя эти "специалисты"…

Вадиму этот пустой треп начал надоедать, но, чувствуя свою зависимость от этого человека, он пересилил зарождающуюся злость:

— Ну так как? Объяснения будут?

— Все будет. Только попозже. Настоящие вопросы еще не родились. Ты пойми, Вадим, хороший вопрос — это откровение. А для любого откровения нужна работа мысли, тела, духа. У тебя же просто проклюнулись первые ростки понимания, ты хочешь знать то, что есть вокруг. Этого мало. — старик Ло сделал паузу. — Я здесь не за этим. И времени у тебя не много. Если не сможешь взять то, что я тебе хочу дать, то долго не проживешь? Ясно?

— Ничего мне не ясно! — взорвался Вадим. — Что за хадо, что за путешествие, кто мне угрожает? А?? говори!!!

Взгляд Ло вдруг стал жестким:

— Мальчик, постой на месте и послушай старого человека. Здесь, — Ло раскрыл ладонь, над которой сразу же появился и закрутился вокруг вертикальной оси светящийся объемный иероглиф, — знак "къен`то". Для выхода в хадо тебе надо четко воспроизвести его у себя в воображении и поместить его в точку чуть ниже пупка. Следи за направлением вращения. Когда захочешь вернуться, то сделаешь то же самое с этим, — над другой ладонью появился другой иероглиф, крутящийся в обратную сторону, — иероглифом. Это знак "къен`ди". Запоминай!

— Ну и зачем мне это надо? Не хочу я никуда ходить, а от тебя мне вообще ничего не надо!

Старик посмотрел на Вадима как на умалишенного:

— Ты хоть понимаешь, что это? — старик развел руки. — Здесь ты — король. Или мертвец. Выбирать тебе. Появившись в хадо один раз, даже с моей помощью, ты не сможешь жить по-старому. Тебя уже ищут. На Земле слишком сильна система контроля Власти, чтобы не заметить столь сильный всплеск ткани мира. И им все равно, решишь ты идти путями бродяги или откажешься от этого подарка. Для них ты — возможный конкурент, которого пока можно легко убрать, а я не смогу прикрывать тебя слишком долго, максимум 3–4 месяца. Можешь считать это время откупными за мое самовольное решение вмешаться в твою жизнь. Если ты отказываешься от предложения, то я исчезну, и больше ты меня никогда не увидишь. И даже не вспомнишь. Если принимаешь, то через 3 месяца ты сможешь выбирать много больше чем из 2х вариантов. Подумай, но учти, что времени у тебя мало. Если согласен, то вызови меня в хадо. Мысленно. Сможешь?